Irusalimland

Записки "о здравии" подаются в церковный киоск на православных (Некрещёный — для Бога не рождённый!). Кроме имени, можно указать священный сан, воин (если это профессия или человек находится на действительной срочной службе), младенец (если ребёнку нет 7 лет), отрок (от 7 до 14 лет), болящий.

Записки "о упокоении" подаются в церковный киоск на крещёных, православных, в праведном духе скончавшихся, т.е. умерших естественной или случайной смертью, но не оставивших жизнь по своему желанию (самоубийцы). Кроме имени, можно указать священный сан, отношение к армии на момент смерти, младенец (если ребёнок умер до семилетнего возраста), отрок (от 7 до 14 лет). Все имена нужно писать разборчиво, лучше печатными буквами, в родительном падеже (кого?).

Что такое помянник и церковная записка "О здравии" и "О упокоении"

Церковная записка, подаваемая "О здравии" или "О упокоении", — это сравнительно недавнее явление. В тех семьях, где с уважением относятся к традициям православного благочестия, имеется помянник, особая книжечка, в которую записывают имена живых и умерших и которая подается во время богослужения для поминовения. Книжки помянников и сейчас можно приобрести в храмах или магазинах православной книги. Помянник — это запись на память потомству о живших на земле предках, что делает помянник книгой, важной для каждого христианина и заставляет относиться к ней с уважением. Помянники хранят в чистоте и опрятности, около домашних икон. Церковная записка, в сущности, — разовый помянник и требует к себе такого же уважения. Записка, подаваемая без изображения креста, написанная неряшливым, неразборчивым почерком, с множеством имен, свидетельствует о непонимании священной важности и высокого назначения записей имен живых и усопших для их поминовения. Между тем, помянники и записки как по своему внешнему виду, так и по употреблению, могут быть названы богослужебными книжками: ведь на них изображают святой крест, они вносятся в алтарь, читаются во время Божественной литургии перед святым Престолом.

В чем преимущество молитв о наших родных и близких в храме

Домашняя молитва, как правило, не имеет такой благодатной силы как молитва общая, совокупная, то есть молитва Церкви. Церковная молитва — эта та молитва, о которой Господь сказал: "Истинно также говорю вам, что если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного, ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них" (Мф. 18, 19-20). В храме для совместной молитвы собираются верующие. В храме таинственно пребывает Сам Бог. Храм — дом Бога. В храме священники приносят Святейшую Бескровную Жертву. Еще в ветхозаветные времена молитвы сопровождались принесением в жертву животных во очищение от грехов и умилостивление Бога. В Церкви же Нового Завета жертвоприношения животных не существует, ибо "Христос умер за грехи наши" (1 Кор. 15, 3). "Он и есть умилостивление за грехи наши, и не только за наши, но и за грехи всего мира" (1 Ин. 2,2). Он принес в жертву за всех Свою Пречистую Кровь и Плоть и установил на Тайной Вечери совершать, в воспоминание о Нём, принесение под видом бескровных даров — хлеба и вина, — Его Пречистой Плоти и Крови во оставление грехов, что и совершается в храмах на Божественной литургии. Как в Ветхом Завете к молитвам присоединялись жертвы, так и теперь в храмах, кроме молитвы, возносится Святейшая Бескровная Жертва — святое Причастие. Церковная молитва имеет особенную силу еще и потому, что она возносится священником, специально поставленным для того, чтобы совершать священнодействия, возносить за людей молитвы и жертвы Богу. "Я вас избрал и поставил вас, — говорит Спаситель Своим Апостолам, — чтобы... чего ни попросите от Отца во имя Мое, Он дал вам" (Ин. 15, 16). Данные от Господа апостолам права и возложенные на них обязанности и полномочия они передали поставленным ими преемникам: епископам и пресвитерам, завещав им и власть, и право, и непременный долг прежде всего... "совершать молитвы, прошения, моления, благодарения за всех человеков" (1 Тим. 2,1). Потому святой апостол Иаков и говорит христианам: "Болен ли кто из вас, пусть призовет пресвитеров Церкви, и пусть помолятся над ним" (Иак. 5, 14). Святой праведный Иоанн Кронштадтский вспоминал, как его, еще молодого священника, незнакомая женщина попросила помолиться об успехе одного ее дела. — Я не умею молиться, — смиренно отвечал отец Иоанн. — Помолитесь, — продолжала просить женщина. — Я верю, что по вашим молитвам Господь поможет мне. Отец Иоанн, видя, что она возлагает такие большие надежды на его молитву, еще больше смутился, снова утверждая, что он не умеет молиться, но женщина сказала: — Вы, батюшка, только помолитесь, я вас прошу, как умеете, а я верю, что Господь услышит. Отец Иоанн стал поминать за литургией эту женщину. Через некоторое время батюшка снова встретил ее, и она сказала: — Вот вы, батюшка, только помолились за меня, и Господь послал мне по вашим молитвам, что я просила. Этот случай так повлиял на молодого священника, что он понял всю силу иерейской молитвы.

Кого нужно и можно поминать в записках"

В записках, подаваемых для поминания, пишут имена только тех, кто крещен в Православной Церкви. Первая записка, подаваемая нами, — "О здравии". Понятие "здравие" включает не только здоровье, физическое состояние человека, но и его духовное состояние, материальное благополучие. И если мы молимся о здравии человека, который сделал много зла, то это не значит, что мы молимся о том, чтобы он и в дальнейшем пребывал в таком же состоянии — нет, мы молим Бога, чтобы Он переменил его намерения и внутреннюю неустроенность, сделал так, чтобы наш недоброжелатель или даже враг стал пребывать в гармонии с Богом, с Церковью, с окружающими. В эту записку следует записать всех, кому мы желаем здравия, спасения и благоденствия. Слово Божие учит, что каждому необходимо молиться не только за себя, но и за других: "молитесь друг за друга" (Иак. 5, 16). На этой общей молитве друг за друга и строится Церковь. В императорской России все молебны начинались с имени Государя Императора, от "здравия" которого зависела судьба не только России, но и каждой семьи, каждого православного. Сейчас мы должны первым написать имя нашего Патриарха, а за ним — Архипастыря, Преосвященного Архиерея, поставленного от Бога духовного владыку, заботящегося и приносящего Господу молитвы и жертвы за врученную ему паству. Так поступают многие христиане, так учит Священное Писание: "прежде всего прошу совершать молитвы, прошения, моления, благодарения за всех человеков, за царей и за всех начальствующих, дабы проводить нам жизнь тихую и безмятежную во всяком благочестии и чистоте, ибо это хорошо и угодно Спасителю нашему Богу, Который хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины" (1 Тим. 2, 1-4). Затем пишется имя вашего духовного отца, священника, который вас наставляет, заботится о спасении вашей души, молит о вас Господа: "Поминайте наставников ваших" (Евр. 13,7). Затем пишутся имена родителей, свое имя, имена членов своей семьи, близких и родных. Каждый должен молиться о здравии и благополучии своей семьи : "Если же кто о своих и особенно о домашних не печется, тот отрекся от веры и хуже неверного" ( 1 Тим. 5,8). За своей семьей и родными впишите имена ваших благодетелей. Если они сделали вам добро, то и вы должны желать и молить для них добра и блага у Господа, чтобы не оставаться перед ними в долгу: "отдавайте всякому должное... Не оставайтесь должными никому ничем, кроме взаимной любви; ибо любящий другого исполнил закон" (Рим. 13,7-8). Наконец, если у вас есть недоброжелатель, обидчик, завистник или даже враг, впишите его имя для молитвенного поминовения, по заповеди Господа: (любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас" (Мф. 5, 44). Молитва за врагов, за враждующих — великая сила для прекращения вражды и водворения мира. Сам Спаситель молился за врагов. Известно множество случаев, когда один из враждующих вписывал имя своего недоброжелателя в записку о здравии рядом со своим именем — и вражда прекращалась, бывший враг становился доброжелателем. Вторая записка, подаваемая нами, — "О упокоении". В ней мы пишем имена усопших сродников, знакомых, учителей, благожелателей, всех, кто нам дорог. Как молимся мы о живых, так должны молиться и за умерших — и не только за ближайших сродников, но и за весь свой род, за всех, кто сделал нам добро в земной жизни, помог, научил. Умершие, хотя и отошли от нас, хотя и пребывают плотью в земле, а душой у Господа, не исчезли, продолжают жить невидимой для нас духовной жизнью пред очами Божиими, так как Сам Господь говорит в Святом Евангелии: "Бог же не есть Бог мертвых, но живых, ибо у Него все живы" (Лк. 20, 38). Мы верим, что наши усопшие сродники, а имен многих из них мы часто и не знаем, молятся о нас, своих потомках. Мы, живущие на земле, составляем с отшедшими от нас одну Церковь, одно тело, имеющее Одну Главу — Господа Иисуса Христа. "Живем ли — для Господа живем; умираем ли — для Господа умираем: и потому, живем ли или умираем, — всегда Господни. Ибо Христос для того и умер, и воскрес, и ожил, чтобы владычествовать и над мертвыми и над живыми" (Рим. 14, 8-9). Единство и общение наше с умершими особенно чувствуется во время усердной молитвы за них. Она производит на душу молящегося чрезвычайно глубокое действие и впечатление, доказывая действительное общение души молящегося с душами тех, за кого возносится молитва.

Небесным покровителем православного предпринимательства и хозяйствования объявлен преподобный Иосиф, игумен Волоцкий, чудотворец. Об этом говорится в сообщении пресс-службы патриарха.

Преподобный Иосиф Волоцкий(в миру Иоанн Санин; 1440-1515) вошел в историю как ревностный поборник православия и защитник церковного и государственного единства в борьбе с ересями и церковными нестроениями, один из вдохновителей учения о Святой Руси как преемнице и хранительнице древнего вселенского благочестия. Не менее известна его хозяйственная деятельность, имевшая целью укрепление церковного авторитета и влияния в общественных делах, расширение материальных возможностей Церкви для совершения дел милосердия.

ИОСИФ ВОЛОЦКИЙ (в миру Иван Санин) (1439 — 1515, Иосифо-Волоколамский монастырь) — церковный деятель, писатель, глава иосифлян. Род. в семье владельца богатого села в Волоцком удельном княжестве. Восьмилетним был отдан учиться в волоцкий Кресто-воздвиженский монастырь. В 20 лет решил принять монашество и 18 лет в трудах и строгом послушании готовился к нему в обители Пафнутия Боровского. В 1477 Пафнутий Боровский, назначив своим преемником И., умер. Фанатично стремившийся, чтобы "вси быша в повиновении и в послушании без рассуждения", И. поссорился с монахами и, покинув обитель, два года странствовал по сев. монастырям. Стремясь возродить древнее благочестие и не надеясь на исправление нравов в старых монастырях, И. в 1479 основал Волоколамский монастырь, получивший впоследствии его имя и прославившийся строгим уставом, роспасяма Дионисия, богатейшей библиотекой и наиболее жестокими и рьяными преследователями всякого религиозного разномыслия. В это время Иван III, стремившийся к секуляризации (т.е. передаче светской власти церковных земель), был поддержан нестяжателями во главе с Нилом Сорским, считавшим, что восстановить авторитет церкви возможно проповедью аскетизма и отказа от имущества. Против Ивана III выступил И. Проводя идею превосходства духовной власти над светской, И. говорил, что повиноваться следует лишь самодержцу, к-рый сам выполняет повеления, "данные Богом". И. и его последователи — иосифляне — выступили против ликвидации монастырского землевладения, полагая, что иноки наилучшим образом могут распоряжаться им и что богатые, процветающие монастыри будут способствовать реформированию монашества. В 1504, поссорившись с удельным князем Федором, запустившим руку в монастырскую казну. И, обратился за поддержкой к Василию III. Отстояв на соборе 1503 монастырское землевладение и заручившись поддержкой Василия III для борьбы с ересями, И. изменил полит. ориентацию, поддержав великокняжескую власть: "От вышнея Божия десница поставлен еси самодержец и государь всея Руси". Своей деятельностью И. оказал немало услуг Василию III. И. был сострадателен к слабым, помогал окрестным крестьянам, но эта человечность была только для своих. К тем, кого справедливо или ложно обвиняли в ереси, он относился с крайней жестокостью. И. полагал, что благая цель оправдывает любые средства. Он считал возможным с помощью "преухищрения" и "коварства" расправиться с еретиками, отправив их на костер, чего и добился на соборе 1504. И. оставил обширное лит. наследие, наибольшей известностью пользовался труд "Просветитель". В 1591 И. был причислен к лику святых.

ИОСИФ ВОЛОЦКИЙ, преподобный (1439-9/22.09. 1515), духовный вождь русских людей в борьбе с ересью жидовствующих.

Мирское имя прп. Иосифа было Иван Санин. Род Саниных вышел из Литвы и осел в Волоколамском княжестве в деревне Спировской, ставшей их родовой вотчиной. Будучи двадцати лет от роду, Иван поступил в Рождества Богородицы Боровский монастырь в послушание св. старцу Пафнутию. Вскоре в этом же монастыре был пострижен и его отец, которого разбил паралич. С благословения старца юный инок Иосиф принял на свое попечение родителя, за которым неотступно ухаживал до самой его кончины в течение пятнадцати лет.

Мать Иосифа тоже постриглась и стала монахиней Мариной женского Волоколамского монастыря. Вслед за родителями ушли в монастырь и оставшиеся дети, кроме одного. Среди ближайшей родни Иосифа насчитывается четырнадцать мужских имен монашествующих (и лишь одно мирское) и четыре женских — все монашеские. Ростовский архиеп. Вассиан — родной брат Иосифа. Другой его брат стал епископом Тверским Акакием, а два племянника — Досифей и Вассиан (Топорковы) стали иконописцами и совместно со знаменитым Дионисием, учеником прп. Андрея Рублева, расписали церковь Валаамского монастыря. Воистину преизобильно излилась благодать Божия на род Саниных, явивший столько подвижников и просиявший столь блестящими дарованиями.

По смерти своего учителя, прп. Пафнутия, игуменом монастыря стал прп. Иосиф. Он хотел ввести более строгий устав, который для братии оказался непосильным. Тогда Иосиф оставил Боровскую обитель и решил основать новую, со строгим уставом, на безлюдном и нетронутом месте. Место такое вскоре нашлось недалеко от прежней родовой отчины подвижника в Волоколамском княжестве. Кн. Волоколамский Борис Васильевич, родной брат государя Иоанна III, благоволил к святому и стал покровителем нового монастыря. Вот как описывает устройство этой обители церковный историк М.В. Толстой:

"По правилу прп. Иосифа, у братии должно быть все общее: одежда, обувь, пища, питие; никто из братии без благословения настоятеля не мог взять в келью ни малейшей вещи; не должен был ничего ни есть, ни пить отдельно от других; хмельные напитки не только не позволялось держать в монастыре, но запрещалось привозить приезжающим и в гостиницу. К божественной службе должно было являться по первому благовесту и занимать в храме определенное для каждого место; переходить с места на место или разговаривать во время службы запрещалось. После литургии все должны были идти в трапезную, вкушать пищу безмолвно и внимать чтению. В свободное от службы время братия должны были участвовать в общих работах или, сидя по кельям, заниматься рукоделием. После повечерия не позволялось останавливаться в монастыре или сходиться, но каждый должен был идти в свою келью и с наступлением вечера исповедоваться отцу своему духовному — в чем кто согрешил в течение дня. Женщинам и детям запрещен был вход в монастырь, братии — всякая беседа с ними. Без благословения никто не мог выходить за ворота. Для управления монастырем был совет из старцев.

Вопрос о роли религии в СССР после ВОВ вызывал и вызывает, в связи с настойчивой клерикализацией и настойчивом навязывании религии на всем постсоветском пространстве, огромное количество вопросов и спекуляций. Мифы о крестных ходах вокруг укрепрайонов и чудодейственных бронебойных иконах живут и процветают в антисоветской литературе вообще и постепенно с российского телевидения, славящегося своей некомпетентностью, перекочевывают в публицистические статьи, школьные пособия и рефераты. К сожалению, все чаще и чаще студенты ВУЗов сдают рефераты с перлами вроде: «Как гласит московское предание, Чудотворная икона Тихвинской Божьей Матери из храма Тихона в Алексеевском была обнесена самолетом вокруг Москвы. Столица была спасена…. Знаменитая Сталинградская битва началась с молебна перед этой иконой, и только после этого был дан сигнал к наступлению. Икону привозили на самые трудные участки фронта, где готовились наступления. Священство служило молебны, солдат кропили святой водой.» .

Подобная дикость, не имеющая ничего общего с исторической реальностью, не может быть ничем, кроме как следствием массированной и сознательной лжи относительно этого вопроса, которая выливается на массовое сознание населения РФ. Всех изолгавшихся можно условно поделить на две группы: во-первых, это патриоты и церковники, а во-вторых, это троцкисты разных мастей. Причем обе стороны удивительно в унисон искажают историческую правду, утверждая, что в ходе войны политика советского правительства относительно церкви коренным образом изменилась, и государство начало церковь и религию поддерживать и развивать, расширяя сферу ее влияния. Разница состоит только в оценке этого — если патриоты и церковники восторженно искажают историю с целью преувеличить роль церкви в советский период и тем самым примазать церковь к победе советского народа, к авторитету ВКП(б) и лично И.В.Сталина, то троцкисты, наоборот, подхватывают с радостью эту антисоветскую утку с целью обругать сталинистов и выставить себя в качестве «истинных марксистов». Впрочем, либеральная интеллигенция, в порыве антиклерикализма, порой кидается теми же обвинениями, что не вызывает удивления, ибо где бы что плохого не произошло — для настоящего либерала виноваты всегда коммунисты.

Особо популярна среди этой публики идея, что И.В.Сталин в войну «понял», что религия нужна ему для сохранения личной власти (или, в патриотическо-церковной версии, «российского государства») и дал указание изменить отношение к церкви и религии.

Эра тотальных гонений со стороны власти неожиданно закончилась для Русской православной церкви 67 лет тому назад. В сентябре 1943 года Сталин внезапно пригласил в Кремль митрополитов Сергия, Алексия и Николая, обласкал их и разрешил немедленно заполнить пустовавший вот уже 18 лет пост патриарха. В канун годовщины в "МК" попали уникальные документы. Это записи разговоров с кремлевскими вождями, которые делал сталинский связник с РПЦ — председатель правительственного Совета по делам Русской православной церкви офицер госбезопасности Георгий Карпов.
Патриарх и жилищный вопрос

Декабрь 1946 года

Во время приема в Кремле 4 сентября 1943 года трех митрополитов Русской православной церкви — Сергия, Николая и Алексия — товарищ Сталин И.В. объявил им, что Правительство Союза предоставляет для патриархии, Синода и квартиры патриарха особняк, принадлежащий "Бюробину" (Бюро по обслуживанию иностранцев) НКИД СССР, по Чистому пер., дом 5, со всем находящимся там имуществом. Вскоре после занятия этого особняка Московской патриархией "Бюробин" предоставил своему работнику Кашуро квартиру во флигеле, расположенном во дворе особняка и использовавшемся до этого под складское помещение. Вскоре Кашуро выехал в командировку и, вернувшись из нее в августе 1944 года, заявил представителям патриархии, что он получил назначение на работу в Эстонскую ССР, в связи с чем предполагает семью взять с собой, а занимаемой им квартирой может воспользоваться патриархия, чтобы не вселился в нее кто-нибудь посторонний.

В 1945 году у Московской патриархии возникла необходимость в дополнительной жилой площади для сестры патриарха Алексия. Патриарх Алексий обратился в Совет по делам Русской православной церкви с просьбой исходатайствовать ему разрешение на занятие флигеля во дворе. Совет обратился с соответствующим письмом через заместителя народного комиссара иностранных дел товарища Деканозова и получил согласие от быв. начальника "Бюробина" тов. Гришина на занятие патриархией флигеля. На основании этих указаний тов. Андреева представители патриархии — эконом патриархии архимандрит Разумов, секретарь патриарха Парийский, завхоз Русаков и бывший дворник "Бюробина" Кутепов — составили опись имущества, оставленного Кашуро, и после этого перенесли его в кладовую. Учитывая, что помещение флигеля находилось в запущенном состоянии, патриархия произвела капитальный ремонт, израсходовав на него 41 тыс. рублей. После этого во флигель и вселилась сестра патриарха, приехавшая из Ленинграда.

Весной 1946 года Кашуро приехал в Москву, продал Московской патриархии на несколько тысяч рублей мебель и некоторые другие вещи (получил больше 10 тысяч рублей, но без расписки) и, не претендуя на флигель, в то же время давал понять представителям патриархии, что они должны его компенсировать, выдав "откупные" в размере 50 тысяч рублей на приобретение равноценной квартиры.

Московская патриархия отказала Кашуро в выдаче "откупных". Когда же Кашуро вернулся летом 1946 года в Москву совсем, не имея уже никакого отношения к "Бюробину", откуда был уволен, он начал требовать от патриархии освобождения флигеля, предъявляя при этом охранную грамоту Моссовета, и неоднократно устраивал скандалы и дебоши, доходя до оскорбления ряда лиц. Обращался Кашуро и в Совет по делам Русской православной церкви при Совете Министров СССР с просьбой или выселить патриархию из флигеля, или предоставить ему равноценную жилплощадь.

ЕГО СВЯТЕЙШЕСТВУ ПАТРИАРХУ МОСКОВСКОМУ И ВСЕЯ РУСИ
От завхоза патриархии

Доклад

Сего 26 декабря я был вызван в приемную гр-ном Кашуро. Он предъявил мне претензии по ряду вещей из его имущества: незабранного в свое время стула, нескольких книг из личной технической библиотеки, колонки и душевой сетки к ванне, чугунной кухонной надплиточной доски.

Стул и надплиточную доску я предложил гр-ну Кашуре забрать и указал место нахождения этих предметов; в отношении книг еще раз, как и раньше, повторил ему, что не получал таковых на хранение и ответственным себя за них не считаю; что же касается до колонки и душевой сетки, я отвел все претензии ко мне указанием на то, что данные предметы входят в инвентарь дома и по поводу их надлежит обратиться с заявлением к управделами.

В дальнейшем разговоре гр-н Кашуро указал, что им подано заявление в нарсуд на выселение проживающих во флигеле патриархии лиц, что суд, отмененный на сегодня из-за болезни ответчиков, состоится в первых числах января и что-де иск на помещение, в каковом он, гр-н Кашуро, проживал до 1945 г., вполне обоснован. В доказательство своих суждений гр-н Кашуро сослался на акт передачи Московской патриархии помещения от "Бюробина". Подлинник этого документа он мне показал. В акте значится, что "представитель "Бюробина" тов. Кузнецов сдал, а управляющий делами Священного синода протоиерей Колчицкий принял в арендное пользование здание особняка по Чистому пер., 5, и имущество с соответствующими описями". По мнению гр-на Кашуро, передано "Бюробином" в арендное пользование только одно здание особняка, а о дворовых постройках в акте никаких упоминаний нет. В итоге разговоров гр-н Кашуро указал, что он откажется от домогательств помещения для себя по Чистому пер., 5, если патриархия компенсирует его равноценной квартирой хотя бы в виде небольшой загородной дачи.

То, что святитель Спиридон не похож на остальных святителей, становится понятно даже после первого взгляда на его икону. Древние святители чаще всего изображаются с непокрытой головой. Таков Златоуст, таков Василий Великий и многие другие
Святители поздних эпох кроме привычного архиерейского облачения имеют на голове митры. Митрой украшен Феодосий Черниговский, Тихон Задонский, Иоасаф Белгородский. Перечислять можно долго. А вот Спиридон, современник Николая Чудотворца, не простоволос, но и не в митре. У него на голове — шапочка из овечьей шерсти. Пастухом долгие годы был этот удивительный муж, а когда воля Божия привела его на епископскую кафедру, чтобы пасти словесных овец Христовых, то образ жизни Спиридон не поменял. Крестьянская еда, воздержность в быту, доходящая до бедности, пастушеская шапка — всё это так не похоже на признаки святительского сана. Зато внутренние богатства благодати, которые носил в себе Спиридон, заставляли современников вспоминать имена пророков Илии и Елисея.
IV век, век жизни святителя, был тем временем, когда успокоившаяся от внешних гонений Церковь стала терзаться внутренними болезнями. Ложные учения, ереси стали тревожить умы верующих людей. Эпоха требовала богословского подвига и защиты апостольской веры на отточенном языке философских понятий. Спиридон менее всего подходил для этого. Он был молитвенником, подвижником, праведником, но никак не книжником и не оратором. Однако святой пошёл на Никейский Собор, созванный императором Константином по поводу учения александрийского пресвитера Ария.

Ересь Ария поколебала вселенную. Этот священник дерзнул учить, что Христос не Бог, что Он не равен Отцу и было время, когда Сына Божия не было. Те, кто носил Христа в сердце, содрогнулись, услышав такие слова. Но те, кто ещё не победил свою греховность и кто слишком доверял своему разуму и логике, подхватили Ариево кощунство. Таковых было много. Украшенные внешним знанием, кичливые и говорливые, эти философы страстно доказывали свои мнения. И Спиридон решил вступиться за Истину. Отцы Собора знали, что этот епископ в пастушеской шапке свят, но не искусен в слове. Они удерживали его, опасаясь поражения в диспутах. Но Спиридон совершил нечто неожиданное. Он взял в руки кирпич и, сотворив молитву, сжал его в руках. Слава Тебе, Христе Боже! В руках святого старца вспыхнул огонь, потекла вода и осталась мокрая глина. Кирпич, силою Божией, разложился на свои составные части.
Неоднократно смерть отдавала свою добычу, и по молитвам святого воскресали мёртвые.

Нужно заметить, что житие святителя Спиридона известно нам не полностью, но лишь в небольших фрагментах. И даже то малое, что известно, поражает могуществом силы и славы Божией, действовавшей через этого человека.

Знакомство со святыми и со всем тем сверхъестественным, что было в их жизни, является пробным камнем для человеческого сердца. Очевидно, мы не можем повторить жизнь великих угодников. Но радость о том, что такие люди есть, и вера в то, что описанные чудеса действительны, говорит о том, что мы с ними одного духа. Пусть они, эти святые люди, полны, как море, а мы — как напёрсток, но и в нас, и в них одна и та же живая вода. Если же человек скептичен к слышанному, то вряд ли в его сердце живёт вера в Того, для Кого нет ничего невозможного.

Чудотворные мощи святителя Спиридона Тримифунтского

Храм святителя Спиридона Тримифунтского(вид со стороны ул. св. Спиридона)

Святители поздних эпох кроме привычного архиерейского облачения имеют на голове митры. Митрой украшен Феодосий Черниговский, Тихон Задонский, Иоасаф Белгородский. Перечислять можно долго. А вот Спиридон, современник Николая Чудотворца, не простоволос, но и не в митре. У него на голове — шапочка из овечьей шерсти. Пастухом долгие годы был этот удивительный муж, а когда воля Божия привела его на епископскую кафедру, чтобы пасти словесных овец Христовых, то образ жизни Спиридон не поменял. Крестьянская еда, воздержность в быту, доходящая до бедности, пастушеская шапка — всё это так не похоже на признаки святительского сана. Зато внутренние богатства благодати, которые носил в себе Спиридон, заставляли современников вспоминать имена пророков Илии и Елисея.
IV век, век жизни святителя, был тем временем, когда успокоившаяся от внешних гонений Церковь стала терзаться внутренними болезнями. Ложные учения, ереси стали тревожить умы верующих людей. Эпоха требовала богословского подвига и защиты апостольской веры на отточенном языке философских понятий. Спиридон менее всего подходил для этого. Он был молитвенником, подвижником, праведником, но никак не книжником и не оратором. Однако святой пошёл на Никейский Собор, созванный императором Константином по поводу учения александрийского пресвитера Ария.

«Смотри, философ, — сказал с дерзновением Спиридон защитнику арианства, — плинфа (кирпич) одна, но в ней — три: глина, огонь и вода. Так и Бог наш един, но три Лица в Нём: Отец, Слово и Дух». Против таких доводов должна была умолкнуть земная мудрость.

Это не единственное чудо святителя, и мы не случайно упомянули ранее имена Илии и Елисея. Великие пророки Израиля всем сердцем служили Богу, и Бог совершал через них удивительные чудеса. Мёртвые воскресали, прокажённые очищались, Иордан разделялся надвое, небо заключалось на годы и отказывалось проливать дождь. Казалось, что Свою власть над сотворённым миром Господь временами отдавал Своим избранникам. Третья и четвёртая Книги Царств подробно рассказывают об этих чудотворцах.

Спиридон был подобен им. Киприоты-земледельцы были счастливы, имея такого архиерея, поскольку небо слушалось святого. В случае засухи молитвы Спиридона приклоняли Бога на милость, и долгожданный дождь поил землю.

Подобно Елисею, который проверил наличие на себе духа Илии, разделив воды Иордана (4 Цар. 2, 14), и святитель повелевал водной стихией. Он шёл однажды в город, чтобы вступиться за несправедливо обвинённого знакомого, и разлившийся ручей угрожал преградить ему дорогу. Святой запретил воде именем Божиим и продолжил путь.
Неоднократно смерть отдавала свою добычу, и по молитвам святого воскресали мёртвые.

Илия и Елисей — великие святые, но не их именем назывались израильтяне. Отец народа и одновременно отец всех верующих — Авраам. Это его непостижимая преданность Богу стала основой всей последующей священной истории. Одной из главных черт, характеризующих Авраама, было милосердие и странноприимство. Когда мы говорим о Спиридоне, мы всегда вспоминаем праотца, поскольку любовью к нищим и странникам святитель вполне ему уподобился.
Любовь к людям выше чудес. Тот, кто может открывать нуждающимся вместе с сердцем и кошелёк, и двери дома, тот — настоящий чудотворец. Бoльших чудес не надо. А если они и будут, то только при наличии главного чуда — человеколюбия.

Дом Спиридона Тримифунтского не закрывался для странников. Из его кладовой любой бедняк мог взять в долг любое количество пищи. Возвращал долг бедняк когда мог. Никто не стоял рядом и не контролировал количество взятого и возвращённого.

Вместе с тем, жестокие и корыстолюбивые люди в лице Спиридона встречались как бы с Самим Богом, страшным в Своей справедливости. Житие описывает несколько случаев, когда святой наказывал и посрамлял купцов, не стыдившихся наживаться на чужой беде.

Бывает, что человеку нужен не столько Небесный Отец, сколько Небесный «Дедушка», снисходительный к ошибкам и позволяющий порезвиться. Так, современника Спиридона, Николая Чудотворца, с течением веков переодели в Деда Мороза и приспособили к разносу подарков. А ведь Николай не только тайком подарки раздавал. Временами он мог употребить к дерзким грешникам и власть, и силу. Так было при земной жизни. Так продолжается и сейчас, когда души праведных созерцают Христову Славу.
Спиридон добр, как Николай, и как Николай — строг. Одно не бывает без другого. Умеющий любить правду умеет и ненавидеть ложь. Человек неправедно гонимый, человек, чувствующий слабость и беззащитность, в лице Спиридона может найти сильного защитника и скорого помощника. Только пусть сам человек, просящий помощи, не будет несправедлив к ближним, поскольку у святых Божиих нет лицеприятия.

Среди тех радостей, которые дарит человеку христианская вера, есть радость обретения чувства семьи. Верующий никогда не бывает одинок. Вокруг него всегда — облако свидетелей (Евр. 12, 1). Жившие в разные эпохи и в разных местах люди, достигшие Небесного Иерусалима, составляют ныне церковь первенцев, написанных на Небесах (Евр. 12, 23). С любовью наблюдают они за нами, всегда готовые, в ответ на просьбу, прийти на помощь.

Один из них — святитель Спиридон, радость киприотов, керкирская похвала, Вселенской Церкви драгоценное украшение.

Мощи святителя до второй половины VII в. почивали в городе Тримифунте, а затем из-за набегов арабов они, вероятно, по приказу императора Юстиниана II (685–695 гг.), были перенесены в Константинополь. В 1453 году, когда столица Византии пала под натиском турок, священник Григорий Полиевкт, тайно взяв чтимые мощи, отправился сначала в Фесприотийскую Парамифию (совр. Сербия), а в 1456 году привез их на остров Корфу (по-гречески Керкира), где искали спасения многие беженцы из Византии. На Керкире Полиевкт отдал священные останки во владение своему соотечественнику священнику Георгию Калохеретису. Последний завещал многоценное сокровище сыновьям Филиппу и Луке. Дочь Филиппа Асимия в 1527 г. вышла замуж за керкирца Стаматия Вулгариса. Ей в наследство отец передал мощи Спиридона, и с тех пор до 60-х годов 20 века останки святого принадлежали семье Вулгарисов. В данный момент мощи св. Спиридона Тримифунтского принадлежат Церкви Керкиры (от ред. — святыня не была сразу передана священной митрополии Керкиры, Пакса и Диапонтийских островов, потому, что в завещании иерея Георгия Калохеретиса было сказано, что святые мощи будут принадлежать семье Калохеретисов и должны передаваться от поколения в поколение до тех пор, пока этот род из каждого своего поколения будет давать одного священника. Однако в 60-е годы 20 века митрополит Керкиры Мефодий не рукоположил ни одного представителя этой семьи во священники, в результате чего святые мощи перешли во владение Керкирской митрополии).

Чудотворные мощи святителя Спиридона Тримифунтского

Неизвестно, когда и по каким причинам десница была отделена от мощей святителя. По свидетельствам Христодула Вулгариса (великого протопопа Керкиры, жившего в XVII веке), в 1592 году десница была доставлена из Константинополя в Рим Папе Клименту VIII, который в 1606 году передал святыню кардиналу Чезаре Баронио. Кардинал, известный католический церковный историк, в свою очередь, передал десницу церкви Божией Матери (S. Mаria in Vallicella) в Риме, о чем свидетельствует соответствующая запись в церковном архиве. Л. С. Врокинис, греческий историк, ссылаясь на Христодула Вулгариса, писал, что десница находилась в храме Божией Матери в конусообразном позолоченном хранилище невизантийской работы, высотой около полуметра. В ноябре 1984 года, накануне праздника святого Спиридона, усилиями митрополита Керкиры, Пакси и близлежащих островов Тимофея, святыня была возвращена Церкви Керкиры.

Чудом является и то, что покровитель странников св. Спиридн Тримифунтский сам по сей день не перестает «странствовать», помогая всем, кто с верой в молитве к нему обращается. В Православном мире он почитается как «ходящий» святой – бархатные башмачки, одетые на его ступни, изнашиваются, и несколько раз в год их заменяют новыми. А изношенные башмачки разрезают на части и как великую святыню передают верующим. По свидетельству греческих священнослужителей, во время «переобувания» чувствуется ответное движение.
Невозможно рассказать обо всех чудесах, которые совершил святитель Спиридон во время своей земной жизни, но и после смерти, когда он стал ближе к Богу, святой не перестаёт их совершать. По всему храму и над саркофагом с мощами на цепочках висят «тамы», серебряные пластинки с выпуклым изображением фигуры всего человека или отдельных частей тела: сердца, глаз, рук, ног, а также серебряные лодочки, машины, множество лампад — это подарки людей, получивших исцеление или помощь от святителя Спиридона.
Мощи Святителя Спиридона поражают одним своим видом – Божьей Милостию они полностью нетленны. Это удивительные мощи – они весят как тело взрослого мужчины и чудесным образом не утрачивают свойств живой плоти, имеют температуру человеческого тела и сохраняют мягкость. До сих пор ученые разных стран и вероисповеданий приезжают на Керкиру для того, чтобы подвергнуть исследованию нетленные мощи Святителя, но после тщательного рассмотрения приходят к выводу, что никакими законами и силами природы нельзя объяснить феномен нетления этих мощей, которые почти 1700 лет пребывают в неповрежденном виде; что иного объяснения, кроме чуда, нет; что здесь, несомненно, действует всемогущая сила Божия.

Рака с мощами закрывается на два замка, которые открываются двумя ключами одновременно. Открыть раку можно только вдвоем. И когда ключик не поворачивается, значит, считается на острове, святитель Спиридон «отлучился»: помогает кому-то. Эта история пересказывается из уст в уста.
На Керкире в день блаженной кончины святителя Спиридона совершается торжественное празднование в его честь и память: раку с честными мощами Святого на три дня (с навечерия 11(24) декабря до вечерни 13(26) декабря) износят из придела на особое место у иконостаса, справа от местной иконы Спасителя для поклонения и молебных пений Святому. Есть еще четыре дня в году, когда, по давней традиции, необыкновенно красочно и эмоционально чтят память Святого. Выражением любви и благодарности к нему является проведение крестных ходов с мощами Святого (Литаниий), которые установлены в память чудесной помощи святителя Спиридона жителям острова. Литании совершаются в Вербное Воскресенье (неделю Ваий), Великую (Страстную) Субботу, 11 августа и первое воскресенье ноября.

В дни праздников мощи Святителя вынимают из серебряной раки и полагают в иной саркофаг, где они стоят вертикально, а когда вновь возвращают в раку, они принимают прежнее положение. Саркофаг с мощами Святого на носилках несут на плечах четверо священнослужителей под специальным золототканым балдахином. Перед святыми мощами следуют архиереи, духовенство всех чинов, хор, военные духовые оркестры, свещеносцы в парадных одеяниях, с толстыми свечами диаметром более 15 сантиметров. Их несут в специальных портупеях, перекинутых через плечо. Над городом плывет колокольный звон, звучат марши духовых оркестров, церковные песнопения. По обеим сторонам улицы стоит плотными рядами народ. На пути следования бывают остановки для чтения Евангелия, ектений и коленопреклонных молитв. Ближе к храму многие люди, надеющиеся получить исцеление, выходят на середину мостовой впереди крестного хода и ложатся на спину, лицом вверх, рядом кладут своих детей, чтобы нетленные мощи святителя Спиридона в ковчеге пронесли над ними.
Кажется, что в эти дни на украшенные флагами и цветами улицы города выходят все: местные жители и многочисленные паломники, отряды скаутов и представители разных родов войск. Повсюду царит идеальный порядок, доброжелательность, взаимоуважение, искреннее сопереживание всему происходящему. Полиция ограничивает лишь въезд машин на те улицы, по которым проходит крестный ход. Тот, кто не может выйти на улицу, встречает святителя Спиридона на балконе дома или около окна.

Крестный ход 11 августа совершается в память о спасении Керкиры от турецкого нашествия в 1716 году. 24 июня остров был осажден пятидесятитысячной турецкой армией, с моря его блокировали корабли Османской Порты. Жители города, под предводительством графа Шуленбурга, с оружием в руках отчаянно пытались отбить атаки неверных, но силы защитников после сорока шести дней кровопролитных боёв были на исходе. Женщины, дети и старики собрались в священной церкви святителя Спиридона и молились, стоя на коленях. Турки уже назначили день генерального сражения, который скорее всего, был бы для горожан последним.
Внезапно 10 августа ночью разразилась ужасная гроза, невиданная доселе в это время года, — остров буквально заливали потоки воды. На рассвете следующего дня, когда защитники острова готовились вступить в решающую схватку, разведчики сообщили, что агарянские окопы пусты и повсюду лежат тела утонувших солдат и офицеров. Оставшиеся в живых, побросав вооружение и продовольствие, в ужасе поспешно отступили к морю, стремясь попасть на корабли, но многие солдаты и офицеры были захвачены в плен. Они-то и рассказали, что над стенами крепости в грозовом небе вдруг появилась фигура воина, который держал в одной руке зажженную свечу и меч, а в другой — крест. За ним следовал целый сонм ангелов, и они вместе начали наступать и гнать турок прочь. По описанию пленённых местные жители узнали в этом небесном воине своего защитника и покровителя — святителя Спиридона Тримифунтского.